– Годится, принял, – ответил он, устраиваясь с винтовкой.

Откинув сошки, я аккуратно установил на них винтовку. Затем достал дальномер, промерял дистанцию до основных сил засады. До их правого фланга – 421, до левого – 590. Это в ярдах – у меня все в ярдах здесь, даже баллистическая таблица. Узковато они по фронту расположились. До окопа дозора – 228. Я проверил установки «льюпольда», выставляя его на прямой выстрел, откинул крышки с прицела, приложился. Затем аккуратно опустил винтовку на сошки, уперев прикладом, и опять сполз назад, чтобы связаться с конвоем.

– Начали! – сказал я всего одно слово в эфир, после чего нам оставалось только ждать.

Прошло около двадцати минут. Двое в окопе нас по-прежнему не видели. Докурили свои сигары, затем, как мне было видно в бинокль, болтали друг с другом, лишь изредка бросая взгляды в свой сектор наблюдения. Обормоты. Вдалеке послышался рев нескольких дизелей – шла броня. Двое в окопе оживились, начали по очереди приподнимать сетку у себя за спиной, пытаясь что-нибудь разглядеть, хотя разглядеть они могли в том направлении только траву и возвышавшийся над нею вал.

Еще через несколько минут из низины, километрах в полутора, одновременно вынырнули оба БТР, «бардак» и один из «тигров», который с АГС. Идя на предельной для такой местности скорости, они быстро развернулись в линию.

– Начали, – тихо скомандовал я, наводясь на гребень.

Рядом со звуком духовушки в тире щелкнул «винторез», затем сразу еще несколько раз.

– Минус один, по второму не пойму, – пробормотал Владимирский. – Шустрый попался. Держу окоп, работай.

Я подвел перекрестье к окопу в середине порядков засады, где, судя по моим наблюдениям, находился пулемет, нашарил его позицию. Точно, есть такой. Немецкий НК21 на треноге, хорошо замаскированный, возле него две головы, ко мне затылками.

Броня ударила из всех стволов, по всей длине вала разорвались петардами и вспухли пыльными облаками разрывы гранат, тяжелые пули крупнокалиберных пулеметов простригли траву и землю. В окопе, за которым я наблюдал, засуетились, начали перемещать пулемет для ведения огня во фланг. Я взял в прицел голову пулеметчика, выстрелил. Дульный тормоз – это хорошо, но долбанула меня винтовка в плечо чувствительно, полыхнула двумя хвостами пламени в стороны.

Пулеметчика бросило грудью на бруствер, а второй номер нырнул вниз, в окоп. Тогда я дважды, быстро передергивая затвор, выстрелил в сам пулемет. Было видно, как он дернулся, провернулся на станке и от него что-то отлетело.

Рядом вновь часто захлопал «винторез», затем Михаил доложил:

– Дозор умер.

По моим расчетам, где-то недалеко от выстроившейся в редкую линию бронетехники должен был находиться еще один дозор, возможно – с РПГ. Метров на восемьсот от меня, не предел для этой винтовки и этого калибра, она даже штатно до тысячи двухсот, а в хороших, читай – моих – руках и на тысячу четыреста годится, но и не близко. Сделал поправку. Из-за пыли, поднятой на валу «вогами» и пулями, вести огонь по засаде стало затруднительным, и я зашарил прицелом по пространству метрах в двухстах перед броней. Наверняка какой-нибудь бугор, иначе трава не даст дозору вести наблюдение. Так и есть, на вершине крошечного и почти плоского бугорка, не выше полутора метров, зашевелилась масксеть.

РПГ – штука хорошая и в бою полезная, но есть одна проблема: чтобы выстрелить, нужно сначала из окопа высунуться, да так, чтобы до поверхности земли от нижнего среза ствола не меньше тридцати сантиметров было. Это до середины груди, получается. И, хочешь – не хочешь, но несколько секунд на прицеливание потратить надо. В это время гранатометчик представляет собой классическую грудную мишень со стрельбища.

Я прицелился в шевеление на бугре, выстрелил. Недолет метров пятьдесят – уже не до дальномера сейчас было, чтобы точно расстояние замерять. Но гранатометчик выстрела не заметил – он смотрел в другую сторону, а грохот боя заглушал любые другие звуки для него. Что ему до одного далекого винтовочного выстрела?

Большим пальцем я вновь перезарядил винтовку, сделал поправку. Мое попадание и выстрел гранатометчика случились одновременно. «Узкозадая» пуля весом больше шестнадцати граммов угодила в затылок, швырнув его обладателя вперед, граната ушла вертикально, а выхлоп ударил прямо в окоп. Не позавидуешь второму номеру – никаких шансов выжить. И в ту же секунду окоп дозора накрыло серией из АТС с омоновского «тигра», удачно занявшего позицию за небольшим изломом местности.

Смена магазина. Затем я опять перекинул прицел на бугор, где пыталась отбиваться попавшаяся в ловушку засада. Неожиданно поднявшийся ветер понес пелену пыли к дороге, давая возможность прицелиться. Обнаруживать цели было несложно: засада запаниковала, в ячейках суетились. Из некоторых пытались вести ответный огонь по броне, несколько гранатометных выстрелов ушли в белый свет, как в копеечку. С такого расстояния, да еще на адреналине, из РПГ много не нацелишься. Броня ближе чем метров на пятьсот-шестьсот даже не приближалась к позициям.

Из некоторых ячеек начали отползать в тыл, было видно, как шевелится трава. В двух местах вели огонь пулеметы, хотя смысла бить в броню с такого расстояния не было – только искру выбивать. Мне удалось поймать в прицел еще одного пулеметчика, но выстрелить не успел – в окоп влетела очередь из КПВТ, смешав того с землей.

Тогда я начал выцеливать островки шевелящейся травы, и не без пользы – в прицеле появилось лицо в камуфляжной раскраске. Человек в панаме и бронежилете быстро полз от бугра, держа хеклеровскую автоматическую винтовку на сгибах локтей. Для моего калибра и патрона легкий броник не был помехой. Даже тяжелый, в принципе. Прикинув расстояние, я подвел к нему прицел красным перекрестьем, взял чуть ниже, сантиметров на пятьдесят, выбрав слабину, потянул крючок. Приклад резко ударил в плечо, камуфлированное лицо уткнулось в траву. И сразу же зашарил взглядом по полю в поисках новых целей.

На этой стадии бой превратился в истребление. Засада запаниковала окончательно, один из противников, видимо в страхе потеряв ориентировку, побежал через поле в сторону дороги и нарвался на свою же растяжку. Судя по вспыхнувшему в воздухе дымному облачку, на растяжке стояла ОЗМ или другая подобная «лягуха». Бежавший рухнул в траву как подкошенный.

На валу уже почти никто не сопротивлялся. Уцелевшие пытались ползти в тыл, но их выцеливали и убивали. Экономно, но настойчиво работала по лощине вся броня колонны, и нападавшие были обречены.

Я видел, как один из стоящих БТР вдруг сорвался с места и покатил, немилосердно пыля, в сторону ложбины, куда ползли спасавшиеся. Я перевел взгляд туда и увидел, что по дальнему ее краю, в противоположную от засады сторону, рванул американский армейский джип старого образца. Проехать ему удалось не больше ста метров – с бэтээра ударили пулемет и АГС. Джип дернулся, остановился, загорелся, рванул бензобак. Значит, свой транспорт они оставили и замаскировали в ложбинке.

Тем временем из техники выбралась пехота – и двинулась вместе с броней на прочесывание местности. Противодействия им уже не оказывали. В двух местах пехотинцы открывали огонь по чему-то, видимому только им, но ответного огня не наблюдалось. «Контроль», судя по всему. Когда цепь прочесывания достигла позиции бывшего левофлангового дозора засады, Немцов по радио дал отбой.

Я сменил магазин на полный, а затем мы взялись устанавливать связь с колонной, чтобы не высовываться – а ну как не узнают издалека?

Территория Европейского Союза, отроги Меридианного хребта. 22 год, 29 число 5 месяца, понедельник, 13:10

Успех был полный. Взятая в два огня засада истреблена полностью, до последнего человека. Пленных не было, никто не сдавался. С нашей стороны погиб один омоновец, стрелявший из АГС – пуля попала в поворотный круг турели и отрикошетила прямо под срез «сферы».

На поле боя мы насчитали сорок восемь трупов, захватили прорву оружия, боеприпасов, два больших внедорожных грузовика «ивеко» и два американских армейских джипа М151А2 старого образца, но новых на вид (видать, с длительного хранения), обычно называемых «матт». Нашли среди тел и труп давешнего чеченца, при котором были радиочастотный сканер и две карты.